«В Чагодуе был сегодня базар, и вдоль коновязи у трактира Ивана Иваныча Петухова, густо набившись, стояли телеги и дроги, задравши высоко к небу оглобли, в передках лошади сено смачно жевали, а в трактире слышались ругань и брань, и из фортки клубом валил серый, густой, как снятая сметана, смешанный с махорочным дымом пар и в пару разгульная песня:

Ах, мне не надо бы коровы с молоком, Эх, лучше дай-ка мне кисет с табаком…

– Пойдем, Микалаша, – тычет кнутом Петр Еремеич в трактир, – небось, чайком угостишь...

– Пойдем, половинку раздавим, – Зайчик ему говорит...

– Дело: у Петуха хороша самогонка... Два раза водили в тюрьму, да за эту водичку не только из тюрьмы – с того свету отпустят...

Вошел Петр Еремеич в трактир, Зайчик за ним, кнут у Петра закинут за пояс.

Народу в трактире – со всех волостей.

Каждый привел свою лошадь, ждут в трактире приемки и заранее с горя, что не на чем будет скоро пахать, хлещут огонь-самогон, вытирая губы сермяжной полой, крестясь над полным стаканом, как будто каждый боится в нем утонуть, а, опрокинув, ставит на стол с такой распрокудытвою бранью, от которой в тоске замирает душа.

Сел Зайчик за стол с Петром Еремеичем, смотрит вокруг на неприветные лица, и хочется тоже ему скорей стакан запрокинуть, залить сверху сердечный огонь огневым самогоном, вздохнуть полного грудью за тяжкой стаканной работой и на всех поглядеть сквозь туман, чтобы лучше услышать: с трезвым в трактире у нас и говорить не будут:

– Наверно-де жулик иль барин...

– Ну, как, Еремеич: всю тройку, видно, привел, – спрашивает косоротый мужчгк, – по первой, наверно, пойдут...

– Откуплюсь, – отвечает Петр Еремеич, – на чем же земский будет кататься?..

– Что говорить: вот наше-то дело.

– Забирайся на бабу...

– Гы...

– Ляжку в запряжку, плешку в тележку, ну, и поезжай с богом: меньше корму уйдет...

– Гы...

Половой принес чашки, два чайника на широком подносе, играя ими на скором ходу, будто хотелось бы их уронить, да никак не уронишь, в одном чайнике чай, в другом – самогон чайного цвета, заправленный нюхательным табаком, чтоб больше на чай походил, глаза отводил, на сторону гляделки заворачивал и доходил скорее до дела.

Зайчик налил стакан под полой, поставил под стол промеж сапогов, Петру Еремеичу стакан под полу сунул, а в чашки разлил из другого чайника чай и сунул для виду в чашку баранку...

– Ты, Еремеич, сидишь с их блавародьем, – начал косоротый мужик, – будь другом, спроси, правда ль, что немец, уделал коня из железа с стальными ногами»...

Скачать всю главу (zip. 7 536)